Пріиди‍те, друзья, отъ духовной пѣсни къ небесной

Пѣніе - Жизнь

Всѣ тѣ, для кого пѣніе - второе дыханіе, мистическая духовная практика, источникъ вдохновенія, наставнікъ въ созерцаніи и лѣкарство для души.

Здѣсь публикуются и обсуждаются священные памятники пѣвческаго искусства и всё что связано съ пѣснопѣніемъ.

Пѣснопѣніемъ или пѣснью зовется...

Прекрасная мысль обращённая къ источнику красоты и облечённая прекраснымъ звучаніемъ. Пѣснопѣніе есть неотъемлемая часть ангельской и человѣческой природы, имѣющей врождённую потребность воспѣвать своего Творца.

Первой пѣснью и пѣснопѣніемъ было ангельское пѣніе, посвящённое Истинному Источнику красоты и всѣхъ благъ - Богу, воспѣтое первыми сотворёнными существами - ангелами въ первое мгновеніе мірозданія и уже никогда не прекращаемое, вѣчно воспѣваемое ими. Это первозданное пѣніе является естественнымъ пѣніемъ, природной музыкой, выраженіемъ благодарности, любви и радости разумныхъ созданій по отношенію къ своему Создателю.

Трудность при воспріятіи непосвя︀щеннымъ слушателемъ

Главная︀ трудность при воспріятіи непосвя︀щённымъ слушателемъ древняго роспѣва является «принципіальное различіе двухъ музыкальныхъ системъ: такъ называемой “модальной”, къ которой относятся вѵзантійскій и древнерусскій роспѣвы, и европейской мажоро-минорной “тональной”, на которой основано партесное пѣніе. Если модальной музыкальной системѣ присуще опѣваніе опорныхъ тоновъ, попѣвочная структура, принципъ стабильности, устойчивости, мира, покоя, то тональной - сквозное тональное тяготеніе, динамическое развитіе темы съ более или менее острой борьбой устойчивыхъ и неустойчивыхъ созвучій, стремящихся къ своему разрѣшенію, субъективный композиторскій методъ». Такимъ образомъ, человѣку, воспитанному на европейской тональной музыкѣ, необходимъ некоторый опредѣлённый періодъ музыкальной и псѵхологической адаптаціи, чтобы войти въ міръ святоотеческаго роспѣва.

Мѣсто душевной музыки

Къ великому сожаленію большинство церковныхъ пѣвчихъ сегодня руководствуются въ пѣніи бездуховными началами, что является конечно же слѣдствіемъ упадка въ современномъ мірѣ православнаго подвижничества, отступленіемъ от хожденія по еѵангельскому «тесному пути», подлинной духовности. Наблюдается печальная картина уклоненія въ мірскую гармонію и многоголосіе, сихъ сѵмволовъ мірскаго раздора, а среди пѣвчихъ «слѣдующихъ церковному преданію» наблюдается отверженіе древнихъ богодухновенныхъ роспѣвовъ и замѣна ихъ самовольнымъ самовыраженіемъ, новыми шумными, изощрёнными и по-мірски, ѕлѣ украшенными напѣвами, теряющими святоотеческую духовность.

Произведенія современныхъ церковныхъ композиторовъ стремятся доставить слушателямъ эмоціональное наслажденіе, произвести впечатленіе, украсить приземлёнными украшеніями и мало чемъ отличаются от мірской музыки. Напротивъ, древніе святоотеческіе роспѣвы умиротворяютъ душу, помогаютъ ей забыть о земномъ, избавиться от воображеній призрачнаго и лукаваго міра, освободиться от тлѣнныхъ впечатленій и сосредоточиться на умномъ дѣланіи и созерцаніи нетварнаго, горняго, преображённаго міра через̾ посредство божественной благодати. Употребленіе въ Церкви многоголосія, «гармонизацій древнихъ роспѣвовъ» и произведенія мірскихъ композиторовъ подобны замѣнѣ чтенія Еѵангелія и святоотеческихъ пѣснопѣній, чтеніемъ стіхотвореній и повѣстей духовныхъ писателей. Эти стіхи и повѣсти, и эта духовная и душевная музыка хороши, но они здѣсь не на на своёмъ мѣстѣ, ихъ мѣсто въ театрѣ, а не въ Домѣ молитвы.

Церковь это не мѣсто для эмоціональныхъ переживаній. Церковь - мѣсто встречи съ инымъ, отличнымъ міромъ, мѣсто духовнаго созерцанія Бога, возможное только при полномъ молчаніи всѣхъ тлѣнныхъ чувствъ и ощущеній.

Музыка и молитва

Православіе — это не только чистота догматов, но сохраненіе единства и цѣлостности традицій, другими словами, православіе — это полнота Священнаго Преданія. Самымъ опаснымъ и коварнымъ врагомъ Церкви является обновленчество — это замѣна Священнаго Преданія собственнымъ сочинительствомъ. Въ области духа существуетъ только одинъ гносисъ — непосредственное созерцаніе духовнаго міра черезъ религіозныя интуиціи, которыя пробуждаются по мѣрѣ очищенія сердца отъ грѣховъ и страстей.

Всякое сочинительство основано на воображеніи и представленіи, т. е. относится къ типу душевныхъ явленій. Воображеніе непосредственно связано со страстями — эмоціональными реакціями на образъ, всплывшій изъ недръ подсознанія. Образы и картины, чѣмъ болѣе они ярки и поразительны, тѣмъ сильнѣе вызываютъ эмоціональную напряженность душевныхъ силъ, и, съ другой стороны, чѣмъ сильнѣе и изощрённѣе страсти, чѣмъ интенсивнѣе эмоціи, тѣмъ ярче и причудливѣе калейдоскопъ представленій, возникающій въ умѣ. Поэтому мірское искусство со стороны артиста или писателя — это искусство вызвать въ душѣ своей яркіе захватывающіе чувства и страсти и воплощать ихъ въ мимику и слово, какъ магъ заклинаніями вызываетъ тёмныхъ духовъ изъ недръ земли. Артист и писатель переживают состояние влюбленных, убийц, преданных друзей, непримиримых врагов. Страсти требуютъ разнообразной пищи, поэтому авторъ долженъ создавать новые ситуаціи, похожіе на комбинаціи въ игрѣ, и т. д., и этотъ поискъ называется творческимъ талантомъ. Разумѣется, тамъ нѣтъ и не можетъ быть духа и благодати.

Духовное невозможно имитировать. Имитація, какъ поддѣлка, будетъ тѣмъ же сочинительствомъ. От читателей и зрителей требуется искусство сопереживанія, требуется повышенная внушаемость, быстрая возбудимость и пластичность эмоцій. Образно говоря, душа зрителя должна стать текучей, какъ вода, которую постоянно переливаютъ всё въ новые формы.

Мірское искусство размываетъ личность человѣка. Черезъ мірское искусство человѣкъ мысленно совершаетъ всѣ виды порока. Онъ на уровнѣ подсознанія перевоплощается въ персонажи сцены и книгъ, живётъ ихъ жизнью, отключаясь от себя самаго. Это мірскіе люди называютъ эмоціональнымъ обогащеніемъ. Но если мірское искусство будетъ имѣть нравственное содержаніе, то всё равно оно будетъ держать человѣка на душевномъ уровнѣ, постоянно сотрясаемомъ эхомъ страстей.

Въ храмѣ человѣкъ находитъ то, что не чувствовалъ, не переживалъ въ міру — это соприкосновеніе съ областью духа Часто въ самомъ началѣ духовнаго пути благодать открываетъ человѣку невыразимую красоту невѣдомагу ему духовнаго міра, а затѣмъ какъ бы скрывается от него, чтобы онъ черезъ подвигъ жизни, черезъ очищеніе своего сердца сталъ способенъ воспринять благодать навѣчно, и въ огнѣ преображенія этой благодатью самъ бы сталъ частицей духовнаго міра, мистическаго тѣла Церкви Христовой. Обновленчество — это попытка приблизиться къ Богу не черезъ благодать, не черезъ восхожденіе къ области духа, а пребывая на невозрождённомъ душевномъ планѣ, черезъ свои эмоціи и представленія. Чтобы вырваться из плена душевнаго, монахи покидали міръ и проводили жизнь въ безмолвіи и молитвѣ. Они боролись со своимъ страстнымъ воображеніемъ, изгоняя образы и представленія изъ сознанія, а страсти изъ сердца Главнымъ искушеніемъ пустынниковъ было искушеніе памятью. Оно являлось въ видѣ яркихъ воспоминаній, какъ внезапно выросшее предъ ихъ глазами «древо познанія добра и зла». Но часто обольщеніе врывалось въ душу какъ потокъ звуковъ, какъ обольстительная музыка, какъ чарующая пѣсня безъ словъ. Если монахъ прислушивался къ этому пѣнію и принималъ его за благодатное утѣшеніе, то оно постепенно обезсиливало его волю, и страсти, спрятавшіеся въ глубинахъ души, оживали и выползали вновь, какъ змеи изъ норъ, почувствовавъ весеннее тепло.

Музыка — это отраженіе страстныхъ ритмовъ, это особый непосредственный языкъ чувствъ. Только лишь немногіе мотивы допускались въ церковную литургику. Большинство изъ нихъ уходило своими корнями къ временамъ апостоловъ, а некоторые уже звучали въ богослуженіяхъ ветхозавѣтнаго храма.

Духовную музыку не слушаютъ, въ неё включаются, она — фонъ богослуженія. Она поддерживаетъ молитву, какъ крылья птицу въ полётѣ. Кто слушаетъ музыку, тотъ въ это время перестаётъ молиться, а когда въ церковной музыке, сочинённой новыми композиторами, звучатъ тайныя страстныя мелодіи, то умъ какъ бы парализуется, приходитъ въ состояніе сладкой дремоты, погружается въ какую-то мысленную тьму и даётъ душѣ возможность впитывать въ себя эти зашифрованныя въ звуки страсти, и человѣкъ, самъ того не понимая, наслаждается или блудитъ въ самой церкви, забываетъ о молитвѣ, а затѣмъ, выходя изъ храма, говоритъ «какое было прекрасное пѣніе», — не понимая, что его духовно обокрали. Современное монастырское пѣніе отличается большей приближённостью къ древнимъ напѣвамъ, поэтому оно по-иному настраиваетъ душу. Душа не наслаждается, а чувствуетъ болѣе глубоко̀ смыслъ молитвенныхъ словъ и становится способной соединиться съ ними, воспринять их въ себя, какъ сухая земля капли дождя.

О духовности и душевности мы говорили достаточно, хотя, разумѣется, эта тема въ настоящее время одна изъ важнейшихъ сотеріологическихъ и аскетическихъ проблемъ Здѣсь мы можемъ понять, почему для церковныхъ людей свѣтская литература и искусство по мѣрѣ ихъ духовнаго продвиженія становятся не нужными и чуждыми, какими-то концентратами невозрождённаго міра, который остался за ихъ спиной.

Дѣланіе ангеловъ

Ангелы «имѣютъ одно дѣло: воспѣвать хвалы Богу и служить Его божественной волѣ». Ѻни видятъ Бога лицомъ къ лицу, созерцаютъ Вѣчную Истину, постигаютъ въ Словѣ законы творенія и имѣютъ удѣлъ въ Божественной вѣчности. Но, «сознавая непостижимость Божескаго Естества, ангелы “крылами” закрываютъ свои лица прославляя Господа Саваоѳа, ибо высочайшая степень мудрости производитъ высочайшую степень благоговенія и благочестія». «Ѻни видятъ Бога насколько для нихъ это возможно и имѣютъ это пищею». Ѻни «вторые свѣты, имѣющіе свѣтъ от Перваго и Безначальнаго Свѣта», «от Первой Причины озаряются чистейшимъ озареніемъ... по мѣрѣ естества и чина. Ѻни такъ вообразили и напечатлели въ себѣ Благо, что содѣлались вторичными свѣтами и посредствомъ изліянія и передачи Перваго Свѣта могутъ просвѣщать другихъ».

Небесные Силы, въ зависимости от совершенства естества и близости къ Трисолнечному Божеству, подраздѣляются на три іерархіи, а каждая іерархія на три хора. Высшій чинъ составляютъ: Серафімы, Херувімы, Престолы; средній - Господства, Силы, Власти; низшій - Начала, Архангелы, Ангелы. Высшая іерархія получаетъ свѣтъ от Самаго Господа Бога, средняя от высшей, низшая от средней. «Первая Іерархія небесныхъ существъ находится︀ непосредственно︁ о︁крестъ Бога и близ̾ Бога, просто︁ и непрестанно︁ устремлена въ вѣчное познаніе Его︁... такъ что о︀на ясно︁ созерцаетъ многія и блаженныя виденія︀, о︁свѣщается︀ простыми и безпосредственными о︁заренія︀ми и насыщается︀ Божественною пищею, обильно въ первоначальномъ е︀я излія︀ніи низпосылаемою... и содѣлавшись причастною, сколько возможно︁, божественнаго знанія︀ и вѣдені︁я︀, высочайшимъ образомъ познаётъ многое из̾ того︁, что касается︀ Божества.

Потому-то богословіе передало даже земнороднымъ тѣ пѣснопѣнія той іерархи︁и, въ коихъ свято о︁бнаруживается︀ превосходство высочайшаго е︀я о︁заренія︀. Ибо о︀дни е︀я чины, говоря︀ образно︁, какъ гласъ водъ многихъ вопіютъ: «Благословенна слава Господня︀ от мѣста Его︁»; другіе воспѣваютъ сіе торжественнѣйшее и свя︀щеннѣйшее славослові︁е: «Ст҃ъ, Ст҃ъ, Ст҃ъ Господь Савао︁ѳъ, исполнь вся︀ земля︀ славы Его︁»... Первая︀ Іерархі︁я︀, будучи просвѣ︁щена сколько︁ возможно︁ божественною благостію въ богословскомъ вѣдені︁и и сама, какъ богоподобная︀, передаётъ знаніе сіе слѣдующимъ за нею чинамъ. Ѻна научаетъ ихъ тому какъ богопричастные умы должны достойно︁ и прилично︁ познавать и прославля︀ть досточтимое, преблагословенное и всехвальное Божество, равно︁ и тому, что Божество е︀сть Едино и вмѣстѣ Триѵпостасно: что Ѻно простираетъ Свой благодѣтельнѣйшій Промыслъ на вся существа, начиная︀ от пренебесныхъ умовъ даже до послѣ︁днихъ земли, что Ѻно е︀сть Первое Начало и Вина вся︀каго︁ существа и всё высочайшимъ о︁бразомъ о︁бъемлетъ Своею нео︁бъя︀тною любовію».

Примѣчанія

⤴